Клуб удивительных промыслов   ::   Честертон Гилберт Кийт

Когда мы его оттащили, он какое-то время мог говорить только о том, как распространяется в наше время восточный фатализм, прекрасно представленный простодушными, но тлетворными высказываниями кассира.

Наконец мы ему все втолковали. Если он слушал, он слушал внимательно, как и сейчас, когда шел с нами по освещенной улице, и мы дуэтом, с обеих сторон, рассказывали о таинственном доме, о молочнике, об узнице и о человеке у колонн. Наконец Бэзил сказал:

- Хотите туда вернуться - будьте осторожней. Лучше бы вам не ходить. Идти под тем же предлогом - плохо, под другим - еще хуже. Не сомневайтесь, тот человек смотрел на вас пристально. Как говорится, он запечатлел вас в своем сердце. Если вам хотелось бы справиться с этим без полиции, сделаем так: вы подождете, а я войду.

Шел он неспешно, раздумчиво, но мы в конце концов пришли и увидели таинственный дом. Величавый, густофиолетовый в последнем бледном сиянии предвечернего неба, он казался замком великана. Видимо, он им и был.

- Не опасно ли, - сказал Руперт, остановившись под фонарем, отчего стало видно, как он бледен, - не опасно ли тебе идти одному? Конечно, мы услышим, если ты закричишь, но эти бесы могут сделать что-нибудь... странное. Я за тебя боюсь.

- Все на свете опасно, пока мы живы, - отвечал Бэзил, поднялся по ступенькам и позвонил.

Тяжелая, почтенная дверь на мгновение открылась, вырезав квадрат света в сгущающейся тьме, и захлопнулась, погребая нашего друга. Мы поневоле вздрогнули, словно его проглотил, а потом сомкнул челюсти зловещий левиафан.

Подул холодный ветер, мы подняли воротники, но за двадцать минут все равно замерзли, как льдины, скорее, от волнения.