Много шума из никогда   ::   Миронов Арсений

Кинжалбыл еще на полпути, когда отворилась дверь и в комнату зашел тощий, оборванный бродяга с изъязвленным лицом под шапкой свалявшихся черных волос – худая фигура прокаженного мохлюта лишь на мгновение замерла на пороге. Глаза у бродяги были необычными для мохлютского племени – светло-серые с синевой, с темным ободком по радужке, эти глаза успели заметить только исцарапанный кинжальный клинок, дрожащий острием возле Данькиного горла.

Этого было достаточно. Данила долго жалел потом, что не вполне уследил за фантастическим прыжком мохлютского охотника – с высокого порога из-под притолоки прокаженный сорвался в короткое жесткое сальто – вперед головой, руками об пол и разворот, и обеими ногами – в плечи, в голову рослому детине с кинжалом в руке! Кратким росчерком пламени полумрак расчертил длинный огненный хвост, выбившийся из-под жуткого парика, мелькнули в воздухе стройные коленки – хрустнув позвоночником, роняя холодный кинжал и стукнув челюстями, детина в черной рубахе повалился грудью на распластанного по полу Данилу. Данька дернулся от боли в сдавленных ребрах, в спине, куда чуть не вонзилась ость железного пера, – и почувствовал, как лопнул на запястьях последний виток веревки.

Легкое тело рыжей девчонки перекатилось поверх, задевая Даньку по плечу – сизая исцарапанная коленка мелькнула возле самого носа.