Окаянный груз   ::   Русанов Владислав

Щупловат. Куда тебе кончаром махать.

На бледном лице Пячкура не отразилось ни возмущения, ни согласия. Да и вообще, он никаких чувств не выказывал. Словно и не человек вовсе, а кукла фарфоровая. Только сказал тихонько:

— Я понимаю твою обиду, пан Войцек. На твоем месте я бы с ума сходил. Пожалуй, уже подоконники грызть начал бы. А воин я или не воин — на южных рубежах поспрошать надо. Можно и наших — они не хотели меня отпускать, едва бунт не затеяли. А можно и кочевников, гаутов и аранков. Только мало кто из них, с моими десятком повстречавшись, обратно за Стрыпу ушел.

— Говоришь т-ты гла-адко.

Пан Либоруш блеснул глазами из-под густых бровей, но сдержался. Не ответил. Видно, наслышан был, скольких шляхтичей Войцек на поединки вызвал за насмешки над своей речью. На словах-то он запинался и давился, а вот с саблей не в пример вольнее обращался. Скажем прямо, пела сабелька в руках порубежника соловьем и мелькала легким мотыльком.

— Тихо, Войцек, не лезь на рожон, — с нажимом проговорил полковник. — Назначение нового сотника не моих рук дело. Гетманский приказ. Ты ж меня знаешь, я тебя словно сына родного…

— То-то я и вижу, — угрюмо, но уже без прежнего азарта бросил Меченый. Вздохнул, перекатился с пятки на носок. — В-выходит, это теперь твой дом, пан Либоруш. Владей.

— Можешь жить тут, сколько душа пожелает, — твердо проговорил новый сотник. — Я — человек холостой, бездетный.