Страница:
97 из 107
Вторым шутником оказался плечистый дезертир; дрались долго и жестоко, пока наконец Юстин не повалил соперника наземлю и не засунул дохлого уже домохранца ему в зубы.
С тех пор шутить над Юстином перестали.
По ночам приходили какие-то люди, подолгу сидели у костра, что-то приносили в мешках, что-то уносили; порой разбойники отлучались, оставив поэта сторожить хибару и присматривать за Юстином. Поэт заводил свои однообразные песни, а Юстин смотрел, как открывается его рот, и думал о своем.
Огонь горел. На небе висела луна; он разыскивал в кармане Анитину монетку.
Не та ли это самая, которую бросил когда-то на каменный пол Хозяин Колодцев, определяя Юстинову судьбу? Орел -- смерть. Решка -- жизнь...
Юстин сидел, зажав монетку в кулаке.
x x x
Однажды утром он пошел в лес за хворостом. Почему-то именно в это ясное, хрусткое зимнее утро тоска его была особенно черной.
Под заснеженным дубом он остановился. Когда-то в дерево ударила молния, верхушку сожгла, а прочие ветки так сильно напугала, что теперь они росли как придется, вкривь и вкось. Издалека казалось, что в развилке дуба сидит человек.
Он вернется в разбойничий лагерь -- и бросит монетку в огонь.
"Ты решился?" -- спросит Анита.
"Объясни мне, -- скажет Юстин. -- Разве твой отец настаивает на обряде?"
"Нет, -- скажет Анита. -- Но ты решился?"
"Я люблю тебя, -- скажет Юстин, как не раз уже говорил. -- Мне не нужен флажок, чтобы быть тебе верным".
"Ты не хочешь уступить мне?" -- спросит Анита. Как не раз уже спрашивала.
"Пойми меня", -- попросит Юстин.
|< Пред. 95 96 97 98 99 След. >|