Авиаторы об авиации   ::   Галлай Марк Лазаревич

Но летные ощущения, наблюдения, эмоции служат Сент-Экзюпери лишь поводом,

отправной точкой, трамплином для раздумий о гораздо более широких категориях,

тревожащих сердца людей — и отдельного человека, и целой страны, и всего

человеческого общества.



И когда этот трамплин оказывается, по мнению писателя, недостаточно высоким,

он решительно «надстраивает» его, нимало не тревожась о проистекающих от этого

познавательных, фактических, исторических и всяческих иных потерях.



«Силой своего таланта он намеренно возвышает своего героя и обстоятельства

жизни вокруг него. И если бы не талант автора, это возвышение стало бы просто

преувеличением», — справедливо замечает биограф писателя, его старый

знакомый и коллега, бывший летчик Марсель Мижо {5} . Вот именно — если бы не

талант! Оговорка отнюдь не пустяковая... И все же, наверное, прав Р. Грачев,

объясняя сдержанную реакцию французских летчиков — товарищей

Экзюпери — на его произведения в большой мере тем, что присущий этим

произведениям высокий пафос далеко не всегда соответствует реально

складывающейся обстановке.

Так, о линейном пилоте, спокойно планирующем на посадку в одном из

промежуточных аэропортов своего маршрута, Экзюпери говорит: «он был подобен

завоевателю», а для директора воздушной линии Ривьера названия городов, над

которыми проходил самолет его компании, были «крепостями, взятыми с бою».