JК
Японская художественная традиция :: Григорьева Татьяна Петровна
Страница: 504 из 527ни этого мира, ни другого мира, ни обоих вместе, ни солнца, ни луны. Там нет ни движения, ни покоя, ни возникновения, ни уничтожения. Оно не движется и не стоит, оно ни на чем не основано. Оно поистине конец страданий» [ 179 , т.4, с.73-74]. Остается добавить, что это «место» — внутри человека, что нирвана есть полное психическое переустройство.
16. Нам настолько трудно представить себе, что грань между тем, что есть, и тем, чего, казалось бы, нет, проходит подобным образом (грани как бы вовсе не существует), что и в «Большом японско-русском словаре» юкэйбуцу (букв. «вещь, имеющая форму») и мукэбуцу («вещь, не имеющая формы») переводятся, согласно нашим стереотипам мышления: « Юкэйбуцу ... материальный предмет (ант. Мукэйбуцу )» [ 18 , т.2, с.572], а мукэйбуцу — «нечто нематериальное» [ 18 , т.1, с.635], или, если быть последовательным, «нематериальный предмет», тогда как употребление и в том и в другом случае иероглифа буцу (в японском чтении моно — «вещь» в самом широком смысле) свидетельствует о том, что в невыявленной форме все уже есть.
17. Мы переводим по привычке «пять элементов», хотя иероглифы усин (яп. гогё ) значат не «пять элементов», а «пять видов движения», или «пять стихий». И не могло быть иначе, если мир воспринимался как процесс. В «Кодзиэн» сказано: «Дерево, огонь, земля, металл, вода — это пять [видов] энергии ( гэнки — жизненная энергия, благодаря которой возникают все вещи. — Т.Г. ), которая циркулирует между небом и землей.
16. Нам настолько трудно представить себе, что грань между тем, что есть, и тем, чего, казалось бы, нет, проходит подобным образом (грани как бы вовсе не существует), что и в «Большом японско-русском словаре» юкэйбуцу (букв. «вещь, имеющая форму») и мукэбуцу («вещь, не имеющая формы») переводятся, согласно нашим стереотипам мышления: « Юкэйбуцу ... материальный предмет (ант. Мукэйбуцу )» [ 18 , т.2, с.572], а мукэйбуцу — «нечто нематериальное» [ 18 , т.1, с.635], или, если быть последовательным, «нематериальный предмет», тогда как употребление и в том и в другом случае иероглифа буцу (в японском чтении моно — «вещь» в самом широком смысле) свидетельствует о том, что в невыявленной форме все уже есть.
17. Мы переводим по привычке «пять элементов», хотя иероглифы усин (яп. гогё ) значат не «пять элементов», а «пять видов движения», или «пять стихий». И не могло быть иначе, если мир воспринимался как процесс. В «Кодзиэн» сказано: «Дерево, огонь, земля, металл, вода — это пять [видов] энергии ( гэнки — жизненная энергия, благодаря которой возникают все вещи. — Т.Г. ), которая циркулирует между небом и землей.