Калигула, или После нас хоть потоп   ::   Томан Йозеф

Жестокая рука! Но эта же рука руководила победными сражениями, наладила управление и оборону империи, привела в порядок государственную экономику и прочно сохраняет мир. Рука императора трясется, поднося чашу ко рту. Слабость? Старость? Страх?

Нерва задумчиво наблюдает за императором. "Одиннадцать лет мы живем здесь вместе. Когда мы перебрались на Капри, ты был другим. Вечерами мы бродили по галерее, увитой виноградом, среди мраморных скульптур. Ты любил стихи, музыку, философию, экзаменовал нас, своих друзей, по мифологии и исправлял наш греческий язык. Потом ты внезапно изменился. Измена Сеяна? Да, понимаю, -- уговаривает себя Нерва. -- Но не зашел ли ты слишком далеко? Зачем столько жестокости и крови, Тиберий? Ты думаешь, что изменишь свою судьбу, если насилием решишь судьбы других? Я знаю, ты боишься за жизнь свою и за империю. Страх обвил твою шею, шею твоего величия, и душит тебя. Ты этого не чувствуешь? Ты хочешь купить себе жизнь тем, что уподобишься черни?"

Император пил медленно, размышляя, Макрон жадно опустошил чашу. Нерва не прикоснулся к вину, продолжая дальше свой безмолвный разговор с императором.

"Мне жаль тебя, что ты от страха не можешь спать. Мне жаль и тех, которых ты уничтожил, преследуемый мыслью, что они хотели уничтожить тебя. Конечно, так было не всегда. Куда исчез мудрый и просвещенный правитель, каким ты был долгие годы? Я вижу вокруг только потоки крови и боюсь этого. Я боюсь за тебя. Сможет ли Сенека смягчить твою жестокость? Хотя бы немного...