Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя   ::   Дюма Александр

- Нет, ваше величество, это меня не касается.

Король хотел уже подписать бумагу.

- Ваше величество, - начал Кольбер вполголоса, - предупреждаю, что если пример и надо показать, то исполнение приговора может натолкнуться на препятствия.

- Что такое?

- Не забывайте, - спокойно сказал Кольбер, - что тронуть этих людей значит тронуть суперинтендантство. Оба негодяя, оба преступника, о которых идет речь, - близкие друзья одного видного лица, и в день их казни, которую, впрочем, можно устроить в тюрьме, могут возникнуть беспорядки.

Людовик покраснел и повернулся к даАртаньяну, который покусывал усы, презрительно улыбаясь.

Людовик XIV схватил перо и подписал обе бумаги, принесенные Кольбером, с такой поспешностью, что рука у него задрожала. Потом он пристально взглянул на Кольбера и сказал ему:

- Господин Кольбер, когда будете докладывать мне о делах, избегайте по возможности слова "препятствия" Что же касается слова "невозможно", не произносите его никогда.

Кольбер поклонился, досадуя, что получил такой урок при мушкетере. Он хотел уже выйти, но, желая загладить свою ошибку, прибавил:

- Я забыл доложить вашему величеству, что конфискованные суммы простираются до пяти миллионов ливров.

"Мило!" - подумал даАртаньян.

- А сколько всего у меня в казне? - спросил король.

- Восемнадцать миллионов ливров, ваше величество - отвечал Кольбер с поклоном.

- Черт возьми! - прошептал даАртаньян.