Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса   ::   Говоров Александр

А блаженненький басом ухал свое:

- Антихрист, антихрист! Земля вся потрясется, и камни все распадутся, пройдет река огненная, пожрет всю тварь, все земное!

Множество рук протянулось к Татьян Татьянычу, чтобы его схватить.

- Цыц! - произнес атаман тихо, но так, что все руки тотчас убрались. Послушай, дядюшка шут, хочу все же я твою истину уразуметь. Ведь ты же сам пострадал от царя-антихриста! Глянь-ка вот на этого праведника с косичкою. Он у директора Печатного двора портки моет, а ведь ученый человек, не хуже тебя - латынь знает. А за что он в такое поношение попал? За то, что был он у гетмана Мазепы, который первый на царя-злодея оружие поднял... За то праведник сей с Печатного двора несправедливости и поношения многие претерпел и с нами теперь на Дон гулять пойдет.

- Мельница какая-то, -сказал Татьян Татьяныч. - Ты - на царя, царь на тебя, тому благо и другому благо... Ки-ки-ки! Кукареку!

- Постой дурить, - продолжал допытываться атаман. - Ведь сколько раз ты сам хулил царские деяния разные, а язычок у тебя, балаболка, вострее ятагана. Это ли не воровство?

- Я шалун, - сказал Татьян Татьяныч, пытаясь встать и оттеснить сгрудившихся вокруг него. - С дурака что и возьмешь? Дурак есть выкидыш правды. Но я-то шалю языком, а ты шалишь кулаком. Язык кулака проворней, да кулак-то погрозней...

- А ну, все прочь! - приказал атаман, и все отшатнулись от шута. Подай-ка, пан Хлуп, мою лиру, затянем лучше мою любимую, головушки и поостынут.