Жизни философов и софистов   ::   Евнапий

Предчувствуя это,

Фемистокл побледнел, губы у него затряслись; он украдкой смотрел на своих

товарищей и шептался с ними о том, что следует делать. Ибо они пришли в суд,

готовые лишь поддерживать речь своего учителя восклицаниями и аплодисментами.

Поэтому в суде воцарилась полная тишина и смущение: молчали все, смущение же

испытывала обвинительная сторона. Тогда Юлиан тихо и учтиво попросил: «Разреши

мне выступить». На это проконсул сказал: «Ни один из вас, учителей, у которых

есть приготовленные речи, говорить не будет; также и ученики не будут вам

хлопать. Сегодня вы узнаете, сколь совершенно и чисто римское правосудие.

Снача- {266} ла пусть Фемистокл выступит с обвинением, а после него в защиту

выступит тот, кого ты считаешь лучшим». Но из обвинителей никто выступить не

смог, и Фемистокл опозорил свое имя. Затем, когда проконсул спросил, есть ли

кто-нибудь, кто может возразить на первую обвинительную речь, софист Юлиан

сказал ему: «Проконсул, твое превосходное правосудие сделало из Апсина

Пифагора, который, хотя с трудом, но успешно, обучил своих учеников молчанию.

В древности Пифагор (как тебе это хорошо известно) наставлял этим своих

слушателей вести себя по-пифагорейски. Но если ты позволишь теперь одному из

моих учеников выступить с защитительной речью, то прикажи снять оковы с

Проересия, и ты сможешь сам решить, какое образование лучше: аттическое или

пифагорейское».