Ленинградская зима   ::   Ардаматский Василий Иванович

Думаете, сладко?

Давыдченко то слушал Потапова очень внимательно, пристально смотря на него своими злыми глазами, то вдруг начинал следить за пчелой, кружившейся над столом, а то поднимал глаза вверх и смотрел куда-то через забор.

— А все ж в городе за его камнями спрятаться будет понадежней, — сказал Потапов. — Так, наверно, все думают. Видели, как валом валят беженцы в город? Пойдем посмотрим…

Они вышли к главной улице и остановились на пригорке возле мостика. По шоссе от дворца в сторону Ленинграда беспорядочно двигались машины и люди. Двигались как-то неторопливо, точно в этом движении для людей не было никакого смысла. Пешие беженцы печально брели по краям дороги, глядя себе под ноги и не разговаривая, у каждого на спине был нелегкий груз. Они не поднимали головы, даже когда в небе слышался гул самолетов.

Возле Давыдченко остановился старичок в соломенной шляпе и чесучовом пиджаке, он катил перед собой тяжело нагруженную тачку.

— Простите меня великодушно… — сказал он. — Но с утра не курил, портсигар свой, находясь в нервном возбуждении, дома оставил…

— Откуда будете? — спросил Давыдченко, вынимая папиросы.

— Из самой Луги идем… — Старик посмотрел на шоссе, жадно закуривая папиросу. — Да кто откуда. Тут и из Риги есть народ. Я шел сюда, к родственникам, но дом забит. В Ленинграде у меня сестра.

— Думаете, там вас рай ждет?

— Что б меня там ни ждало, все равно, — хмуро сказал старик. Он поднял свою тачку и, не оборачиваясь, крикнул: — За папиросу покорно благодарю!..

От группы людей отделилась и подбежала к ним высокая женщина.