Ангел, летящий на велосипеде   ::   Ласкин Александр

"Наши молодые режиссеры, - писала Лютик, - были очень смелы и убеждены в своих начинаниях,очень требовательны к ученикам и имели много врагов среди кинематографистов. Действительно, они вели себя довольно вызывающе. Посетители наших вечеринок могли читать такие лозунги: Спасение искусства - в штанах эксцентрика". Потом слова гимна ФЭКСа звучали так: Мы все искусство кроем матом. Мы всем экранам шлем ультиматум"".

Другой судьбы, не под руководством Козинцева и Трауберга, для студийцев быть не могло. И грустить им позволялось только на общие с товарищами темы. Правда, после поступления в студию времени на постороннее не оставалось.

Словом, в Лютике много чего соединилось.

Она была "чертовски компанейской девушкой", лучшей ученицей по "боксу" и "американским танцам".

А могла промчаться мимо - этакий ангел, летящий на велосипеде, носитель данного ей свыше "ощущения личной значимости".

И в стихах ее преобладали крайности: то какие-то превосходные степени, а то, напротив, тишина.

Мир вокруг Лютика странный, прямо-таки чудной, - чего стоят одни эти бывшие египтяне, - но она все равно удивительнее всех.

Лютик и тишина

В стихотворении "Жизнь упала, как зарница..." Мандельштам сказал о "сухих валенках". Так он определял ее не раскрывшуюся до конца способность к покою.

В стихах, посвященных ее памяти, поэт нашел этому подтверждение. Здесь говорилось о "Шуберте в шубе", то есть о тишине, выраженной с помощью музыки.

А еще он называл Шуберта талисманом, а значит - спасением и надеждой.