Арест   ::   Домбровский Юрий Осипович

..Рылеев, Кюхельбекер, Одоевский, Якубович, а кто еще? Может быть, Пушкин? Странно, однако, что Уклонский (так, кажется, зовут этого лысача) не назвал его фамилии. А вот Кюхля-то, Кюхля-то... - Грибоедов усмехнулся. - И тут ведь остался верен себе. Как это рассказывали: выбежал на площадь во всем штатском, без шубы, в каком-то лапсердачке да еще, кажется, в мягкой шляпе с загнутыми краями - это в декабре-то месяце! - и стрелял в великого князя. Или нет, не стрелял, только хотел стрелять, в дуло набился снег, так, что ли, рассказывал Уклонский? А вот Каховский, тот выстрелил в петербургского генерал-губернатора, когда тот подскакал к мятежникам, и убил его. Лошадь пронесла по Сенатской площади его мотающееся в седле тело. Что теперь сделают с ним и с Кюхлей? А с Рылеевым, с Сашей Одоевским?"

А с ним что?

Вот он сидит на полу с Сашкой Грибовым, жжет бумаги и ждет, когда за ним придут.

- Сашка, что ж ты смотришь, тетеря? - сказал он сердито и подбросил ногой пачку. - Кидай, кидай их в огонь!

Пламя охватило всю кипу и бурно листало страницы. Он стиснул голову. Голова у него слегка кружилась. Он чувствовал себя, как после стакана хорошего вина.

Сашка пугливо смотрел на него.

- Ничего, ничего, Сашенька, - сказал Грибоедов, - ничего, милый. Твое дело нехитрое: знай, подкладывай. - Он выхватил из чемодана рукопись, просмотрел ее, и рука его задержалась с секунду над огнем. - В огонь, в огонь все!

"Что не берет железо, то берет огонь", - так учили его в детстве.