Пир   ::   Сорокин Владимир Георгиевич

 — Ты только послушай! Еду мимо его подворья, глядь, а у него арестантская рота девок сено прибирает! Да какие девки-то — кровь с молоком! Не то что наши малахольные!

— Да это матушка моя мокровских наняла, — засмеялся отец Андрей. — Они в Мостках стоговали, вот и…

— Не видал, ох не видал я там твоей матушки! Только девки! Одни девки! — захохотал отец.

— Да ну тебя, право! — махнул рукой батюшка.

— Саблин опять пошло шутит? — Мать вошла, поцеловалась с отцом Андреем. — Настенька, пора.

— Уже? — Настя показала ей жемчужину.

— Какая прелесть!

— Черный жемчуг, maman.

— У-у-у! — Отец обнял мать сзади, заглянул через плечо. — Из-за моря-окияна, прямо с острова Буяна! Красиво.

Часы пробили полдень.

— Пора, Настюша, — серьезно тряхнул головой отец.

— Что ж, пора — так пора, — трепетно вздохнула Настя. — Тогда я… сейчас.

Войдя в свою спальню, она открыла дневник и крупно написала: ПОРА!

Сняла с шеи цепочку с бриллиантом, посмотрела. Положила под зеркала рядом с брошью. Открыла коробочку с жемчужиной, посмотрела прямо на нее, потом через зеркало:

— С собой?

Подумала секунду, открыла рот и легко проглотила жемчужину.

Темно-синий шелк кабинета отца, копия звездного неба на потолке, бюст Ницше, слои книг, огромная древняя секира во всю стену, руки, крепко берущие Настю за плечи.

— Ты сильная?

— Я сильная, papa.

— Ты хочешь?

— Я хочу.

— Ты сможешь?

— Я смогу.

— Ты преодолеешь?

— Я преодолею.

Отец медленно приблизился и поцеловал ее в виски.