Пути-перепутья (Пряслины - 3)   ::   Абрамов Федор Александрович

Лукашин решил воспользоваться шумихой в бане и дать задний ход - все равно теперь никакого разговора с мужиками не будет, а ежели и будет, то один крик, - но тут на дороге у Житовых взыграли частушки, и вскоре в огороде зашаркали сапоги.

Неужели какая-нибудь баба шлепает сюда, чтобы выманить на улицу мужиков?

Нет, девки и бабы скорее всего гнались за Михаилом Пряслиным - его упрямый, с поперечной бороздкой подбородок, освещенный малиновой цигаркой, качнулся в темноте у порога.

Прижавшегося к шероховатой, пропахшей дымом стене Лукашина больно ударило дверкой по ногам, желтая полоска света наискось разрубила темные сенцы.

В бане взвыли от радости:

- Мишка, ты?

- Давай, давай сюда!

- Хочешь за меня постучать?

- Я тоже могу уступить.

- Не, играйте, - сказал Михаил и с треском опустился не то на скамеечку, не то на какой-то ящик.

Тем временем бабы и девки на дороге опять начали подавать свои позывные, и Аркашка Яковлев рассмеялся:

- Какая ему игра сегодня? Вишь ведь, какой спрос на него...

- Ну как, Пряслин, крепко угостил зятек? - полюбопытствовал Петр Житов. Говорят, из района приехал - воз всякой продукции навез.

- Тащил бы его сюды - может, и нам чего откололось.

- Ну уж нет!- сказал Аркашка. - Ежели с кого и приходится сегодня калым, дак с самого Мишки.

- С меня? Это за что же?

- За что? А хотя бы за то, что из холостяков выписываешься.

- Мишка, правда?

- Неуж к нашему берегу надумал?

- Ух и девка же эта Райка! М-да-а-а...