Родная кровь   ::   Кнорре Федор

- Хлеб принешла? Шейчаш уже жавтра?

Федотов взял бутылку и поставил ее себе под ноги, под стол.

- Ну, чего ты смотришь, - строго сказал он женщине. - Дай же ей, видишь, проснулась!

Женщина разрезала пополам ломоть хлеба, положила и тщательно размазала сверху немного тушенки и отнесла девочке. Та сразу совсем очнулась, схватила хлеб обеими руками и приоткрыла узенькие спросонья, веселые серые глазки. Откусила, подставив снизу ладошку лодочкой, чтобы чего-нибудь не уронить, стала есть. Глаза у нее опять сейчас же почти закрылись.

- А мальчишкам? - спросила она и, не оглядываясь, толкнула локтем брата.

Маленький выполз из-за ее спины и с сонным любопытством снизу заглянул ей в рот. Старший тоже проснулся и смотрел, но не шевелился.

Федотов торопливо намял на два ломтя сверху тушенки и подал их матери. Та в двух руках осторожно отнесла к печке и раздала мальчикам.

- Спасибо, - стеснительно сказал старший и спрятался в темный угол.

Пока дети ели, женщина спокойно сказала солдату:

- Да ты выпей еще, ведь тебе хочется. - Но он даже не посмотрел в ее сторону, сидел, уставясь на огонь лампочки.

Дети наелись, повозились немного и, пошептавшись под одеялом, снова затихли и уснули.

- Ну что ты мне хотел говорить, чтоб я тебе не верила? - спросила женщина.

- Иди ложись, устала, наверное.

- Это как же: верить тебе или нет?

- Верить. А я еще посижу, покурю.