JК
Сказание об Омаре Хайяме :: Хайям Рубаи Омар
Страница: 189 из 229Визирь сидел на мраморной скамье перед бассейном с чистой, как слеза, водою, А хаким Омар Хайям был совсем рядом, и скамьей служила ему сплетенная из камыша треножка, легкая для переноса и приятная для отдыха на тенистой дорожке или под деревом.
В саду стаями летали зеленые попугайчики и пели песни некие пичужки, населявшие густолистые кроны деревьев.
-- Я слушаю тебя, -- сказал визирь, -- и говори смело, ибо здесь, кроме этих птиц и нас с тобою, ни души.
-- Это не секрет, и скрывать мне нечего, -- ответствовал Омар Хайям.
Визирь поглядел на небо, улыбнулся и проговорил:
-- Положим, уважаемый хаким... Почему бы в таком случае не подарить мне в знак дружбы твои рубаи?
Хаким не сразу ответил визирю. Более того, будучи формально астрологом его величества, он мог уклоняться от этих своих обязанностей только благодаря заступничеству главного визиря. Именно Низам Ал-Мулк, и только он, всегда выступал перед султаном в защиту хакима, когда его величество выказывал недовольство астрологом. Однажды султан сказал:
"Клянусь аллахом, астролог испытывает наше терпение. Я ценю [А-017] его предсказания -- тем больше, казалось бы, должно быть его рвение".
На что Низам ал-Мулк ответил:
"Это верно, твое величество. Но если кого и надо бранить за нерадивость уважаемого хакима, то только меня".
"Почему же тебя?" -- удивился султан, чье полное имя было Джалал-ад-Дин Малик-шах.
"Я разрешил ему, полагая, что ты не будешь разгневан этим, больше внимания уделять составлению календаря, называемого в твою честь "Джалали".
В саду стаями летали зеленые попугайчики и пели песни некие пичужки, населявшие густолистые кроны деревьев.
-- Я слушаю тебя, -- сказал визирь, -- и говори смело, ибо здесь, кроме этих птиц и нас с тобою, ни души.
-- Это не секрет, и скрывать мне нечего, -- ответствовал Омар Хайям.
Визирь поглядел на небо, улыбнулся и проговорил:
-- Положим, уважаемый хаким... Почему бы в таком случае не подарить мне в знак дружбы твои рубаи?
Хаким не сразу ответил визирю. Более того, будучи формально астрологом его величества, он мог уклоняться от этих своих обязанностей только благодаря заступничеству главного визиря. Именно Низам Ал-Мулк, и только он, всегда выступал перед султаном в защиту хакима, когда его величество выказывал недовольство астрологом. Однажды султан сказал:
"Клянусь аллахом, астролог испытывает наше терпение. Я ценю [А-017] его предсказания -- тем больше, казалось бы, должно быть его рвение".
На что Низам ал-Мулк ответил:
"Это верно, твое величество. Но если кого и надо бранить за нерадивость уважаемого хакима, то только меня".
"Почему же тебя?" -- удивился султан, чье полное имя было Джалал-ад-Дин Малик-шах.
"Я разрешил ему, полагая, что ты не будешь разгневан этим, больше внимания уделять составлению календаря, называемого в твою честь "Джалали".