Собрание сочинений в десяти томах. Том 9   ::   Толстой Алексей Николаевич

Толмач встал лицом к стенке. Касьян достал шубу.



(Встряхнул ее и подал Мустафе.) Государь велел этой шубой тебе кланяться. Носи во здравие.

Мустафа . Это что за шуба?.. На худых пупках шуба.

Годунов . А и дурак же ты, Мустафа. Шуба на всех сорока соболях седых. Такой шубы у самого аллаха нет.

Мустафа . А ну, дай еще чего-нибудь.

Годунов . Опосля, вечером, приходи, найду какой-нибудь рухляди…



За занавесом послышалась музыка – зурна, деревянная дудка, бубен.



Мустафа . Ай, ай! Хан сел на место. (Исчезает за занавесом.)

Годунов . Касьян, скажи, чтоб несли поминки да вели бы рыцарей на арканах.



Касьян уходит.



(Толмачу.) Василия Грязного я где увижу?

Толмач . Грязного сюда же приведут. Его, золотой, серебряный, при тебе бить будут… Ох, не скупись…



Двое юношей появляются из-за занавеса и раздвигают его. На диване сидит хан Д е в л е т-Г и р е й в полосатом халате и чалме, украшенной драгоценными каменьями. У хана – крашеная красная борода, неподвижное лицо с насурмленными бровями. По сторонам от него сидят Воропай и турецкий посол, уланы и мирзы.



Мустафа . Хан, великий, непобедимый, тот, кто хитрее лисицы и сильнее льва, гроза царств и похититель миллиона миллионов пленников, исполнись милости, повели послу царя Московского подойти к тебе со страхом.

Ханкивает . Годунов подходит и кланяется, касаясь пальцами пола.

Годунов .