Чужак в чужой стране (Stranger in a Strange Land)   ::   Хайнлайн Роберт

Джилл спросила:

– Джабл, как это получается?

– Что это?

– Все. Не церковь, а сумасшедший дом.

– Увы, Джилл, это церковь. Концентрированное отображение нашего времени.

– Что-что?

– Новое откровение – ерунда. Ни у Фостера, ни у Дигби нет оригинальных идей. Они собрали старые уловки, подмалевали их новыми красками и наладили бизнес. Процветающий бизнес, должен сказать. Не хотел бы я дожить до того времени, когда их религия станет обязательной для всех.

– О нет!

– О да! Гитлер начал с мелочей и в результате заработал ненависть. Дигби умнее: он торгует счастьем, причем оптом. А я приторговываю в розницу. – Джабл поморщился. – Я должен был бы его возненавидеть, но он напомнил мне, что мы – союзники, и я его полюбил. Он знает, что нужно человеку – счастье. Мы пережили столетия страха и нечистой совести, а Дигби говорит, что бояться нечего – ни сейчас, ни потом, поскольку Бог велит быть счастливыми. Изо дня в день он талдычит: не волнуйтесь, будьте счастливы, будьте счастливы, будьте.

– Но он много работает…

– Ха! Он много играет.

– Нет, мне кажется, он искренне верит, что посвятил жизнь…

– Не смеши! Из всей чепухи, которой нам запудривают мозги, самая вредная – альтруизм. Люди всегда делают только то, что хотят. Если человеку трудно сделать выбор, если шаг в какую-либо сторону выглядит как жертва, будь уверена: страдания человека в этот момент ничуть не благороднее, чем муки жадности.