JК
Чужак в чужой стране (Stranger in a Strange Land) :: Хайнлайн Роберт
Страница: 499 из 560Пэтти взяла Аби на руки и обратилась к боа:
– Милочка, что же ты молчишь? Она мне сразу говорит, если что случилось, сама-то она с ними не справится, разве что затолкает обратно, если они выползут изгнезда. Но вот никак не вникнет, что мокрого ребенка нужно перепеленать. Не находит, как и Аби, в подмоченном состоянии ничего дурного.
– Знаю. Она инстинктивно разделяет наши убеждения. А кто вторая?
– Фатима Мишель. Я думала, ты знаешь.
– И они здесь? Я считал, что они в Бейруте.
– Вчера приехали. Мириам говорила, откуда, да я не запомнила. Всю жизнь живу в Америке, и заграничные названия мне ничего не говорят. Я вникаю, что все места хороши, и люди тоже. Хочешь подержать Абигайль, пока я разберусь с Фатимой?
Джабл взял Аби на руки и сказал ей, что она самая красивая девочка на свете, потом то же самое сказал Фатиме. Он говорил искренне, и обе девочки ему поверили. За свою долгую жизнь Харшоу говорил эти слова бессчетное количество раз, каждый раз искренне, и каждый раз ему верили.
Уходя, он сказал то же самое боа-констриктору.
В коридоре они встретили мать Фатимы.
– Босс, милый! – она поцеловала Харшоу и похлопала по животу. – Я вижу, вас голодом не морили.
– Пожаловаться не могу. Видел твою дочурку, Мириам: не ребенок, а ангел.
– Хорошенькая, правда? Продадим ее в Рио.
– Разве в Йемене спрос не больше?
– Вонючка говорит, что нет. – Мириам положила ладонь Харшоу себе на живот. – Слышите? Мы с Вонючкой сделали мальчика – с девчонкой некогда было возиться.
– Мириам, – наставительно сказала Патриция, – так нельзя говорить.
– Прости, Пэтти. О твоем ребенке я так не буду говорить.
– Милочка, что же ты молчишь? Она мне сразу говорит, если что случилось, сама-то она с ними не справится, разве что затолкает обратно, если они выползут изгнезда. Но вот никак не вникнет, что мокрого ребенка нужно перепеленать. Не находит, как и Аби, в подмоченном состоянии ничего дурного.
– Знаю. Она инстинктивно разделяет наши убеждения. А кто вторая?
– Фатима Мишель. Я думала, ты знаешь.
– И они здесь? Я считал, что они в Бейруте.
– Вчера приехали. Мириам говорила, откуда, да я не запомнила. Всю жизнь живу в Америке, и заграничные названия мне ничего не говорят. Я вникаю, что все места хороши, и люди тоже. Хочешь подержать Абигайль, пока я разберусь с Фатимой?
Джабл взял Аби на руки и сказал ей, что она самая красивая девочка на свете, потом то же самое сказал Фатиме. Он говорил искренне, и обе девочки ему поверили. За свою долгую жизнь Харшоу говорил эти слова бессчетное количество раз, каждый раз искренне, и каждый раз ему верили.
Уходя, он сказал то же самое боа-констриктору.
В коридоре они встретили мать Фатимы.
– Босс, милый! – она поцеловала Харшоу и похлопала по животу. – Я вижу, вас голодом не морили.
– Пожаловаться не могу. Видел твою дочурку, Мириам: не ребенок, а ангел.
– Хорошенькая, правда? Продадим ее в Рио.
– Разве в Йемене спрос не больше?
– Вонючка говорит, что нет. – Мириам положила ладонь Харшоу себе на живот. – Слышите? Мы с Вонючкой сделали мальчика – с девчонкой некогда было возиться.
– Мириам, – наставительно сказала Патриция, – так нельзя говорить.
– Прости, Пэтти. О твоем ребенке я так не буду говорить.