Бедные люди   ::   Достоевский Федор Михайлович

Уж

такое дело темное, маточка! Тридцать копеек серебром мне прислали, а потом

прислали двугривенничек; у меня сердце и заныло, глядя на ваши сиротские

денежки. Сами ручку свою обожгли, голодать скоро будете, а пишете, чтоб я

табаку купил. Ну, как же мне было поступить в таком случае? Или уж так, без

зазрения совести, подобно разбойнику, вас, сироточку, начать грабить! Тут-то

я и упал духом, маточка, то есть сначала, чувствуя поневоле, что никуда не

гожусь и что я сам немногим разве получше подошвы своей, счел неприличным

принимать себя за что-нибудь значащее, а напротив, самого себя стал считать

чем-то неприличным и в некоторой степени неблагопристойным. Ну, а как

потерял к себе самому уважение, как предался отрицанию добрых качеств своих

и своего достоинства, так уж тут и все пропадай, тут уж и падение! Это так

уже судьбою определено, и я в этом не виноват. Я сначала вышел немножко

поосвежиться. Тут уж все пришлось одно к одному: и природа была такая

слезливая, и погода холодная, и дождь, ну и Емеля тут же случился. Он,

Варенька, уже все заложил что имел, все у него пошло в свое место. и как я

его встретил, так он уже двое суток маковой росинки во рту не видал, так что

уж хотел такое закладывать, чего никак и заложить нельзя, затем что и

закладов таких не бывает. Ну, что же, Варенька, уступил я более из

сострадания к человечеству, чем по собственному влечению.