Страница:
287 из 354
Даже Оссорий должен был быть живым человеком, как ты или я. Чистить уши, как обычные люди. Интересно.
– Что.
– Да все это. – Дблах снова заговорщицки рассмеялся и потом продал пилигриму со стертыми ногами чашу гумуса, в чем тот тут же начал раскаиваться.
Брута спустился в свою спальню. Она была пуста в это время дня. Шатание вокруг спален возбранялось, дабы присутствие каменно-жестких матрацев не возбудило греховных мыслей. Та малость, что ему принадлежала, пропала с полки у его койки. Возможно, где-то у него была своя комната, но никто не сказал ему об этом. Брута почувствовал себя совершенно потерянным. Он лег на койку, на всякий случай, и вознес моление Ому. Ответа не было. Почти всю его жизнь не было ответа, и это не было очень плохо, ибо он его и не ожидал. И прежде всегда было приятное ощущение, что, возможно, Ом слушает, но просто не утруждается что-нибудь сказать. Сейчас не было чего слушать. Он мог бы с тем же успехом говорить с самим собой, и слушать самого себя. Как Ворбис. Эта мысль не уходила. «Мозг, как стальной шар, – сказал Ом. – Ничто не входит и не выходит». Так что все, что Ворбис мог слышать, был дальний отголосок его души. И из этого дальнего отголоска он скует Книгу Ворбиса, и Брута подозревал, что знает, какие там будут указания. Там будет говориться о святых войнах, крови, крестовых походах, крови, набожности и крови. Брута встал, чувствуя себя дураком. Но мысль не уходила. Он был епископом, но он не знал, чем епископы занимаются.
|< Пред. 285 286 287 288 289 След. >|