Жизнь и дела Василия Киприанова, царского библиотекариуса   ::   Говоров Александр

Приходилось и носы затыкать на этой речке Неглинке.

Странно было видеть на залитых водою Петровских лугах избы на сваях, словно острова, и в них приветливо мелькающие огоньки. Неугомонный бас на корме опять принялся корить кого-то за покражу, но другие вступились.

От монотонного покачивания и тихого плеска волны Бяша чуть не уснул, тем более что Татьян Татьяныч разогрелся под его рукой и стал в свою очередь согревать Бяшу.

- Приехали! - закричали лодочники. - Труба! Вылезайте из кареты, ваши, драть-передрать, благородия!

Это была действительно труба - отверстие в стене Белого города, куда сквозь решетку с шумом вливалась текущая с севера Неглинка. Печатники выбрались из дощаника, кто зевая, кто бранясь, и по грудам кирпича стали карабкаться к пролому в стене. Там, за стеной, начиналось их царство Печатникова слобода. Вслед побрели и наши приятели.

Погода была сырая, но, слава богу, без дождя. Ветер все же пронизывал, и бедный Татьян Татьяныч, ковыляя сзади, охал и чертыхался.

- Доколе ж идти?

- Вон Драчевка на горе, - ответил Максюта, хотя во тьме не видно было не только что горы, но и самого Максюты, который, однако, шагал весьма уверенно. - Там нас ждет провожатый.

Остановились у стены бастиона, построенного еще когда ждали нашествия шведов; здесь было потише от ветра. Провожатого не было, долго стояли, казалось - целую вечность. И присесть-то было негде, везде мокрядь да гнилой осенний лист.