Ангел, летящий на велосипеде   ::   Ласкин Александр

Есть такая детская игра: "Черное и белое не называйте, да и нет не говорите". Кажется, всем и без того ясно, о ком речь, а она продолжает свои уточнения:

"Около этого времени я снова встретилась с одним поэтом и переводчиком, жившим в доме Макса Волошина в те два года, когда я там была. Современник Ахматовой и Блока из группы акмеистов, женившись на прозаической художнице, он почти перестал писать стихи..."

Очень уж не хочется Лютику лишний раз произносить имя своего знакомого!

А это пример самый удивительный.

Оказывается, и на краю света, в треклятом лагере на Второй речке, Мандельштам не забывал о различии между "ты" и "вы".

Друг по несчастью Юрий Моисеенко рассказывал об этом так:

- Осип Эмильевич ко всем относился почтительно, но к Ляху обращался "Володя, вы...", а к Ковалеву - "Иван Никитич, ты...". (Лях и Ковалев солагерники Мандельштама. - А. Л.) Мы Мандельштама звали по имени-отчеству, на "вы". За глаза называли попроще: "Эмильевич". Кто-то из новичков спросил его, как правильно - Осип или Иосиф. Он говорил так - врастяжку: "Называйте меня Осип Эмильевич". И через паузу добавил: "А дома меня звали О-ся".

Даже в этих запредельных условиях Мандельштам помнил: в каждом приветствии заключена формула отношений.

В одном случае непременно нужно "ты", но по отчеству, а в другом - "вы", но по имени.

На самой вершине этой иерархии значений находятся домашние имена.

Его - Ося. Его жены - Нежняночка, Някушка, Пташенька.