Елки-моталки   ::   Чивилихин Владимир

И там тоже так было, хотя читал я запоем, разыскивая книги, которых никто не знал: Габриеляд'Аннунцио, Отто Вейнингера...

Он как-то сладко произносил эти незнакомые Пине имена, и очень странно было слышать их тут, в тайге, у костра.

- Продолжайте, я слушаю...

- Читал запоем, в кино снимался - среди толпы, конечно. Стихи писал, на гитаре по цифровке учился...

- А кормил вас кто? Отец? - быстро спросила Пина.

- Разве это так важно, если речь идет о том, чтобы человек узнал человека? - сказал он, прищурясь.

- По-моему, это очень важно!

- Я думаю, что вы понимаете меня, если...

- А вы сами-то себя понимаете? - перебила Пина, которой уже надоела эта игра.

- Простодушное деревенское дитя! - воскликнул Евксентьевский, и Пину взяло зло оттого, что он так ее назвал. - Разве можно это понять?

- Можно! - окончательно рассердилась Пина; чувствуя, что победа за ней, она искала какие-то главные слова и не могла найти. - Я поняла, что вы пустой и скользкий человек, - вот что я поняла! И какое счастье, что есть другие люди! И настоящая жизнь тоже есть! Есть! Со всей ее правдой!

- С правдой?! - взбеленился Евксентьевский. - А что вы знаете о ней? Как вас всех газеты равняют! Ну, слушайте тогда, какой я, я - другой! Я ненавижу правду жизни!

Пина испугалась, потому что никогда не слышала, чтобы человек так говорил, но тут же взяла себя в руки.