Три Дюма   ::   Моруа Андрэ

Арель был разочарован, публика - тоже, и Дюма, потрясенный своей первой неудачей, задавал себе вопрос: неужели его вдохновение иссякло?

Однако, возвратившись домой, он обнаружил записку, в которой ему сообщали, что в связи с отменой цензурных ограничений (как оказалось, на весьма короткий срок) Французский театр начинает репетировать "Антони".

Мадемуазель Марс согласилась играть Адель, Фирмен - Антони. Распределение ролей весьма лестное и - чреватое опасностями. Мадемуазель Марс, в высшей степени грациозная, остроумная и кокетливая, была будто создана для пьес Мариво, но совершенно не подходила для "современного характера Адели, с его переходами от страсти к раскаянию". Фирмен оставался классическим актером, в нем не было ничего от "рокового" героя типа Антони. И еще один признак, помимо множества других, свидетельствующий о том, что оба актера взялись не за свое дело: ни один из них не решился появиться на сцене в бледном гриме. А ведь бледность была неотъемлемой принадлежностью драм в духе Дюма.

Перед Июльской революцией актеры Комеди Франсез оказали "Антони" ледяной прием. Отвергнуть пьесу после шумного успеха "Генриха III" было невозможно, но зато, когда приступили к репетициям, мадемуазель Марс ловко и настойчиво, так, как только она одна умела, постаралась подогнать роль Адели к знакомым ей ролям героинь Скриба. Фирмен, со своей стороны, сглаживал все острые углы своей роли. "В результате этого, после трех месяцев репетиций, - писал Дюма, - Адель и Антони превратились в очаровательных любовников, таких, каких любит показывать театр Жимназ.